Близнецы - Страница 70

— Все, пойду.

Андреич покивал.

Артем поднялся, заглянул к близнецам — те уже спали. Он поглядел на них немного и тихонько притворил дверь. У себя он быстро разделся, осторожно забрался в шаткую раскладушку и тут же уснул.

Они прожили у Андреича еще почти неделю. Светлыми рассветами гуляли втроем вдоль берегов быстрой, бурливой речушки, на карте лесных эльфов названной Зубровкой, а местными жителями метко перекрещенной в Переплюйку. Густо синими, будто выведенными широкими мазками Де Кирико, вечерами сидели на лавочке перед домом: Артем с Андреичем выпивали по одной, дружескими кивками заменяя беседу, дети кормили быстрых черных птиц. Дни же были пусты: Артем со скуки обучался премудростям самогоноварения, близнецы играли в единственную имевшуюся на его ноутбуке игру — 4-х Героев меча и магии. Так они жили, в благословенной тиши и покое, а по деревням вокруг Старой Руссы разъезжала синяя Нива и пропадали дети, и медленно, день за днем, час за часом, шел пешком из Петербурга влекомый неясной тоской молодой человек с ассиметричным лицом и в оранжевой дворницкой накидке. И рыскали по дорогам патрули, и неведомые комиссары из ФСБ разъезжали по детдомам и спецприемникам, внимательно вглядываясь холодными глазами в лица выстроенных шеренгой воспитанников. И молча уходили, и отправлялись дальше — искать, искать, искать! Никто из них не знал, кого на самом деле и зачем они ищут, но фсбшники не задавали очевидных вопросов — во-первых, потому, что отучены были, а во-вторых, потому, что чувствовали — мир, такой простой и покорный, меняется и, может быть, скоро ничего уже не будут значить красные корочки и тяжелые пистолеты, и знакомые генералы и депутаты. А значит — искать, делать, делать что-нибудь, лишь бы не чувствовать, как плывет под ногами земля, лишь бы не видеть снова давно позабытой и перечеркнутой реальности.

Они прожили у Андреича еще неделю, до того самого дня, как вновь разразилась гроза, и молния сверкала над темной равниной, и ливень сбивал с деревьев первые листочки, и в темной пыльной комнате Артема неожиданно не вспыхнул таинственным голубым светом экран телевизора.

Дикторша — холеная женщина тридцати лет, при всей своей холодности и продуманной полуофициальности костюма имевшая что-то человеческое, по-женски тревожное в голосе (и, быть может, глазах) — говорила:

— Продолжаются поиски исчезнувших на прошлой неделе близнецов Синявских.

На экране появились фотороботы Танатоса и Гипнос — довольно похожие.

— Как предполагает полиция, дети были похищены их дальним родственником — Артемом Синявским.

На экране появилась фотография Артема: растленная челка спадает на бледный лоб, развратные губы липнут друг к другу, кривясь в дерзкой усмешке, темные глаза сверкают похотью и кокаином. Артем на этой фотографии был похож одновременно на Дантеса и Артюра Рембо.

— Если вы имеете какую-либо информацию о местонахождении детей и предполагаемого преступника, просим позвонить по телефону…

Артема записал номер, выключил телевизор.

— Вот так, — сказал он молчащим близнецам, — не оставляют нас в покое. Соберитесь — так, чтоб наготове быть.

— Как мы после этого через город поедем? — жалобно спросила Гипнос.

— Ничего, — подмигнул ей Артем, — замаскируемся.

На следующий день Артем нацепил здоровенные солнечные очки и отправился в центр. В хозяйственном магазине он приобрел пшенично-золотистую, как указывалось на этикетке, краску для волос, в универмаге — машинку для стрижки с кучей насадок, в магазине оптики — пару модных очков с простыми стеклами.

Проходя через чахлую городскую площадь с бюстом какого-то чугунного бородача в центре — главной и единственной городской достопримечательностью (примечательной в основном выбитом на лбу у бородача нецензурным словом) — Артем увидел истлевающую на весеннем солнце будку телефона-автомата, отчужденным памятником позабытой цивилизации торчащую на углу, и его осенило.

Он вошел внутрь — сразу почувствовав царящую за стеклом атмосферу древности — и, чуть дрожащими пальцами поворачивая диск, набрал записанный вчера номер.

— Здравствуйте, — взволнованным голосом честного человека сказал Артем, — я смотрел вчера вашу программу. По-моему, я видел этих детей и… и похитителя.

— Пожалуйста, продолжайте, — поощрили его на том конце провода.

— Я подбросил их вчера до Пудоши. Они говорили, им в Новгород надо.

— А вы откуда звоните? — вдруг подозрительно спросили в трубке.

— Из Старой Руссы, — все так же честно волновался Артем, — только, знаете, я не уверен… Они так выглядели… Как семья…

— Откуда вы звоните? — настойчиво повторили в трубке, — из дома?

— Нет, с автомата, — растерялся Артем (сердце его забилось медленнее, трубка тяжелела в ослабевшей руке), — я Сергей Геннадич, мобильный 8 901 330 40 42. Просто денег мало… сейчас, — смущенно закончил он.

— Мы сейчас вам перезвоним, — благожелательно ответили на том конце провода.

Артем выждал секунду и повесил трубку. Быстрым шагом двинулся прочь от будки, с площади, в оживленные узкие переулки. Ему подумалось, что он не смог бы сказать, с кем разговаривал: с мужчиной или женщиной, старухой или юношей.

В темных стеклах очков прохожие — сплошь в аляповатых спортивных костюмах, даже и девушки — казались какой-то невеселой галлюцинацией.

Дома Артем наспех поговорил с Андреичем, отдав ему долг за жилье и сказав, что завтра на рассвете они уезжают в Петербург. На самом деле собирался он вовсе не в Питер, да и выезжать надо было ночью — чтобы выиграть хотя бы несколько часов форы. Вывел и близнецов попрощаться с хозяином — пусть запомнит, как они выглядели.